Стальную Крысу — в президенты - Страница 48

— Что-нибудь видишь? — обратился я к сидевшему на крыше автомобиля Джеймсу.

— Задраили грузовой люк, должно быть, готовятся к старту. Подожди… Да, именно, только что вышел один из экипажа, отстыковал от корпуса корабля разъем силового кабеля и вернулся внутрь. Теперь их корабль перешел на внутреннее питание. Рабочие и служащие обеспечения уезжают.

— Хорошо. Залезай в машину, мы начинаем.

Джеймс спрыгнул на мостовую и через миг уже оказался на переднем сиденье. Боливар тут же тронул машину. Мы выехали из темного ангара на залитый солнцем космодром. Я повернул голову и невольно залюбовался сидевшей рядом Анжелиной.

— В одежде медсестры ты восхитительна! Жаль, что не прихватил белый хлыст.

— Тебе в самом деле нравятся подобные вещи? Вот не знала. — Она будто не заметила моего шутливого тона. — Как по-твоему, юбка не слишком коротка?

— Очень коротка и очень тебе идет. — Я погладил ее по гладкой бархатистой коже между коленкой и юбкой. — Идея отвлечь экипаж, на мой взгляд, замечательная. А ты, дорогая, самая отвлекающая штучка на всей этой планете.

— Да и ты при усах и в мундире вроде на человека стал похож.

Я подкрутил кончики усов, небрежным взмахом руки позвенел медалями, полюбовался чистым отглаженным мундиром и танцующими по салону бликами от кокарды на моей фуражке.

— Каждый уважает власть. Чем больше на тебе символов власти, тем больше почета и уважения. О, да мы прибыли. Начинаем операцию под кодовым названием «Виват, медицина».

Я вылез из машины и не спеша поднялся по трапу. За мной следовала Анжелина, шествие замыкали близнецы в белоснежных халатах и с огромными саквояжами в руках. Увидев нас, вахтенный у входа вытаращил глаза, но внутрь не пропустил.

— В корабль нельзя. Через три-четыре минуты старт.

Я осмотрел его с головы до пят с таким выражением, будто он только что вылез из-под тяжелых обломков. Дождавшись появления обеспокоенности на его лице, я достал из кармана свиток и развернул. Пластик был испещрен черными и красными печатными буквами, внизу красовалась огромная золотая печать. Я заговорил, мой голос — сама суровость:

— Видел? Распоряжение о карантине от Министерства здравоохранения. Ситуация не терпит отлагательств. Быстрей веди меня к капитану.

Он скривился, но повел. Как только его спина скрылась за поворотом коридора. Боливар и Джеймс задраили люки шлюза.

Мы вошли в каюту капитана, хозяин ее одарил нас хмурым взглядом.

— Что происходит?

— Вы капитан Сего де Авила? — Дождавшись его утвердительного кивка, я продолжал: — У меня предписание о проведении инспекции Министерства здравоохранения. Прежде чем корабль взлетит, осмотрю ваших людей.

— Какого черта идиоты бюрократы в Приморосо суют свои носы в мои дела?! График!.. У меня жесткий график полетов! Если не взлетим в ближайшие полчаса, то…

— Вы взлетите вовремя, это я вам обещаю. Поймите, осмотр не прихоть, а необходимость, проводится ради вашего же блага. На планету проник редкий инопланетный вирус. Откуда, пока неизвестно, ведутся поиски. Болезнь заразна, называется перротонитус.

— Впервые слышу о такой.

— Это лишний раз говорит о том, насколько редка болезнь. У зараженных этим вирусом сначала поднимается температура, затем обильно выделяется слюна, временами они рычат, как собаки. Имеется веское подозрение, что один из членов вашего экипажа заражен.

— Кто?

— Вот он. — Я ткнул пальцем в приведшего нас сюда вахтенного. Тот попятился. — Сестра, осмотри его горло.

Вахтенный неохотно открыл рот. Анжелина повернула его голову к свету и, прижав язык деревянной палочкой, заглянула в глотку.

— Гортань воспалена, — сообщила «сестра».

— Я не болен! — взвыл вахтенный. Из уголков его губ потекла слюна, и он поспешно вытер рот горячей ладонью. — Я не… — Он зарычал, затем дважды гавкнул.

— Это он! — закричал я. — Скоро хвостом завиляет. Держите же его, я его вмиг вылечу!

Боливар схватил несчастного за левую руку, Джеймс — за правую. Они уложили подвывавшего вахтенного на палубу, и я сделал ему укол. Препарат из шприца не только усыпил его, но и нейтрализовал действие растворов, которые всосались в его кровь через слизистую оболочку рта, когда Анжелина прижимала язык деревянной палочкой.

Я оглядел бесчувственное тело у ног. — Вовремя мы его выявили. Придя в себя, он будет здоров. Капитан, постройте экипаж для проверки. Если вы поторопитесь, то взлетите по расписанию.

Команда построилась быстро. Через пять минут у большинства были выявлены симптомы опасного заболевания, и они сопели на палубе. Бодрствовать остались лишь вахтенные машинного отделения и офицеры рубки управления. И вовсе не случайно.

Я одобрительно кивнул сыновьям, достал из саквояжа большой пистолет и нацелил его на капитана.

— Мы захватили ваш корабль. Да здравствует Революция!

— Что это значит? Вы — сумасшедшие?

— Мы не сумасшедшие, просто мы не совсем в своем уме. Мы — члены революционной партии «Черная Пятница» и не колеблясь убьем любого, чтобы освободить его. Мы ничего и никого не боимся. Выполняйте наши приказы, или мы начнем одного за другим убивать людей из вашей команды, пока вы добровольно не согласитесь сотрудничать с нами.

— Вы из дурдома сбежали. Я вызову полицию…

Он потянулся к радиопередатчику, но я двигался проворнее. Схватив его за руку, повернул к себе.

— Убейте первого! — завопил я.

— Свобода и братство! — взвыл Боливар, вытаскивая из-под халата огромный мясницкий нож и усаживаясь на грудь ближайшего лежавшего в беспамятстве «больного».